На меня, человека профессионально связанного с «китайской угрозой» России, при поездке по Среднему Западу США ошеломляющее впечатление произвели вездесущие китайцы. На улицах и в общественных местах Чикаго китайцев зримо больше чем в приграничном с КНР Владивостоке. И если говорить о реальной демографической экспансии желтых людей за пределы их Срединного государства, то «участок прорыва» мирного китайского нашествия – это деловые и научно-технические центры США. А вовсе не безлюдные просторы лесов и полей нашего Богом хранимого Отечества.

Стайки молодых китайцев – юношей и девушек – тут и там попадались и в «местах культуры и отдыха», внимательно впитывая специфику истории, манеры досуга и практику организации «плавильного котла» американского общества. Американские автоответчики информационных служб предлагали переключиться с английского языка на официальный китайский (мандарин) или на кантонский диалект. А для осевшей китайской диаспоры даже и в удаленных от Чикаго поселениях работают специальные магазины китайской еды. Примечательно и наличие иероглифических указателей, тогда как даже в общественном чикагском туалете, надписей на русском языке я не заметил.

Мой интерес в поездке «по стране Авраама Линкольна» (а на номерах автомобилей штата Иллинойс под профилем первого президента США от республиканской партии — освободителя американских рабов — так и написано: страна Авраама Линкольна) был прост. В президентство первого не белого и не англосаксонского лидера всех американцев Барака Хусейна Абу Обамы. На бескрайней равнине Среднего Запада, вдали от столиц. Я искренне хотел почувствовать запах морового финансового кризиса. Кризиса атлантизма.

Честно скажу: экономических признаков кризиса почти не видно. Ну, разве что видел один отстроенный в живописном месте, но не проданный и законсервированный видать ещё с 2009 года, поселок престижных особняков стоимостью под два-три миллиона каждый. Слышал про тяготы и лишения одного обанкротившегося предпринимателя-янки, вынужденного перейти от руководства строительной фирмой к личному выполнению отделочных работ. Зато признаков кризиса устоев американского процветания – протестантской этики, хоть отбавляй. А это будет пострашнее и родившегося в 1886 году в Чикаго «Первомая» (Бунт рабочих-забастовщиков на Хэймаркет). И былого пролетарского интернационализма: «Пусть господствующие классы содрогаются перед лицом Коммунистической Революции. Пролетариям нечего в ней терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир». При этом умолчу о содержании обширной специализированной экспозиции мерной поступи гомосексуализма, лесбиянства и однополых браков, как курса развития американской мечты о свободе, в музее истории Чикаго.

Протестантская этика это религиозно-этическая доктрина упорного добросовестного труда (дух капитализма). Где материальное богатство (большой американский дом). Аскетизм (большинство американских миллионеров не выпячивают свои доходы и живут как средний класс). И набожность (посещение храма и отдых в первый день недели — воскресенье). Есть путь, и подтверждение Божьего Дара спасения души для жизни вечной.

Так вот, зримо и вполне очевидно, что понаехавшие в США и осевшие в американских фирмах китайцы с присущей им в архетипе конфуцианской этикой выдавливают усердных и рациональных американцев с их рабочих мест. В условиях расовой толерантности «плавильного котла» китайцы просачиваются в самые передовые центры научно-технических разработок. И невзирая на «командный дух» исследовательских подразделений ведущих американских корпораций нано-, био- и информационных технологий, без зазрения совести (а в китайском языке нет иероглифа «совесть») передают секреты высоких технологий в Китай. Для «клонирования продукции» на китайской «фабрике XXI века». С китайской торговой маркой «Великий Поход» к мировому лидерству в грядущей после кризиса «экономике знаний». При этом в отличие от других наций признаков потери китайцами идентичности от переплавки в «интернационале» американского общежития незаметно. Как, впрочем, и взаимопонимания между китайцами и их белыми англосаксонскими начальниками-работодателями.

Если трудяга-американец работает 40 часов в неделю (8-ми часовой рабочий день). Имеет два выходных; 10 суток оплачиваемого отпуска в год; как правило, медицинскую страховку; и даже может быть членом профсоюза. То трудовое рвение китайца в глазах янки не имеет рациональных границ. За ту же зарплату, что и усердный американец, китаец будет работать на 20 часов больше (60 часов в неделю), без выходных и отпусков. Будет жить в вагончике, без всяких социальных гарантий. Но будет горд тем вкладом, который он делает для величия китайского государства (а в китайском языке «патриотизм» – это любовь именно к ГОСУДАРСТВУ) и в благосостояние своего клана. Как отметил ещё М. Вебер, конфуцианская этика несовместима с капитализмом. Да и отец Линкольна отвергал рабство, как по моральным, так и, главным образом, по материальным соображениям: будучи свободным рабочим, он не мог конкурировать с безлимитным рабским трудом. И если мускулистый чернокожий невольник работал на плантациях американского сельскохозяйственного юга, то склонный к скрупулезному, изощренному в мелких формах тонкому труду современный китаец-эмигрант добровольно корпит в библиотеках, лабораториях и конструкторских бюро будущей экономики знаний американского севера. И здесь работоспособность китайца в силу специфики его психического склада выше, чем у кого бы то ни было.

В капиталистической экономике индустриального общества приоритет был за энергией угля, нефти, газа, которая превращалась в тоны стали, кубометры бетона. В экономике знаний грядущего информационного общества приоритет будет за превращением многолетней информационной работы исследовательских коллективов в энергию, включая энергию денег, при мизерных объемах и весах собственно вещества в продукции нано-, био- и информационных технологий (напылений, пилюль, IT – устройств).

В экономике знаний креативный потенциал протестантской этики индустриального общества индивидуализма и западной демократии в конкуренции с конфуцианской этикой «азиатского способа производства» по причине устойчивости последнего к издержкам труда и времени явно утратит лидерство. В кризисе завершится американский цикл накопления капитала. Признаки начала азиатского цикла накопления с китайским ядром уже заметны невооруженным глазом стороннего наблюдателя. На уровне этики атлантизм уже явно уступает тихоокеанству. Мирный китайский триумф одоления американского трудового рвения и рациональной организации производства – это уже видимая близкая перспектива выхода человечества из мирового финансово-экономического кризиса, как кризиса старого порядка.

Одно утешает. Советский лозунг «русский с китайцем братья на век» и сейчас не режет слух. Тогда как сказать «янки с китайцем братья на век» — язык не повернется.

Чикаго – Либертивиль – Москва.
14 – 28.03.2012